Алина Ростоцкая, Анастасия Глазкова и ансамбль Григория Сандомирского в программе «Girls are not what they seem»

Участники: Алина Ростоцкая

Как родилась идея этого мини-фестиваля? На чем будет сделан основной акцент - на женском вокале или инструментальных импровизациях? Какие новые стороны таланта и
личности Вы хотите открыть в вокалистках, чем удивить публику?

//Вторник, 21 апреля 2015 20:00 Алина Ростоцкая, Анастасия Глазкова и ансамбль Григория Сандомирского в программе "Girls are not what they seem" – Клуб Алексея Козлова//

История началась с того, что Александр Никитин предложил мне воспользоваться зарезервированной для него датой в Клубе Козлова и организовать мероприятие с участием моего Ансамбля Средиземноморской Деконструкции (инструментальные фантазии на тему сефардской музыки) - но с таким расчетом, чтобы это был не рядовой концерт, а фестиваль – не фестиваль, но определенный информационный повод, который не прошел бы незамеченным и привлек публику. По нынешним временам – это едва ли не единственный шанс для неформатного коллектива типа моего выступить на такой прекрасной площадке. В  течении последнего года я несколько раз сотрудничал с Алиной Ростоцкой – причем в основном в рамках наиболее радикальных моих детищ – ансамбля Goat’s Notes и электроакустического трио со скрипачкой Марией Логофет и пианистом, композитором и электронщиком Алексеем Наджаровым. Для «сефардского» проекта Алина спела пару песен на концерте, приуроченном к моему дню рождения – и как-то захотелось посотрудничать более вдумчиво. А в декабре мы с ребятами из Деконструкции подготовили и исполнили для проекта Эшколот (www.eshkolot.ru) программу музыки берлинского кабаре 20-х годов прошлого века – разумеется не прочитанной буквально, но пропущенной через «мясорубку» музыкальных приемов и идей, свойственных для импровизационной концепции Goat’s Notes. И вот в этом-то безобразии и приняла участие Настя Глазкова. Причем нам всем так понравилось, что мы решили когда-нибудь обязательно это повторить. Я  подумал, что предложение Никитина как нельзя кстати – и можно представить зрителям такой особенный концерт с двумя прекрасными джазовыми – но абсолютно разными по манере – певицами, которые будут выступать практически с одним и тем же ансамблем, но исполнять при этом абсолютно разную музыку – да еще и на незнакомых им языках – Алина споет на еврейско-испанском, Настя – на немецком – но, кстати, не только – еще на английском и на русском. Берлинское кабаре – ага.На самом деле так сложилось, что у Алины   всегда был интерес к еврейской народной музыке и желание попробовать себя в ней, а Настину тягу к театральности (в хорошем смысле), драматизму сложно не заметить – а тут рядом оказался я с двумя так удачно подходящими программами – и вот мы здесь. Для меня один из важнейших критериев силы музыки всегда была «мурашковызывательность» - именно это происходит, когда я смотрю, как Алина поет с нами Me Siento Alegre или Настя исполняет Heute Nacht Oder Nie. Очень захотелось поделиться этим ощущением с бОльшим количеством людей и на прекрасной площадке. Я конечно довольно самонадеянно написал в анонсе, что «открою» некие скрытые таланты и стороны натуры прекрасных певиц – но думаю, что, представив Алину и Настю во взаимодействии с непривычным для них ансамблем и в не самой обычной музыке, можно дать слушателям возможность еще лучше оценить настоящую – простите за пафос - многогранность их таланта, удивительную глубину и тонкость характеров.

Почему именно Алина будет "представлять"  мелодии сефардов? Это для нее впервые или уже был подобный опыт?

Помню, я услышал Алину на дне рождения Джаз.ру несколько лет назад. В дуэте с Игорем Иванушкиным. И был абсолютно заворожен красотой голоса, манеры, потрясающим чувством музыки. И тогда сразу подумал, что очень хочется, чтобы она спела с моим ансамблем песни из сефардского репертуара – я чувствовал, что манера и звук должны идеально вписаться в материал. Прошло каких-то четыре года – и вот мечты начинают сбываться. Алина удивительно лирична, предельно искренна – но при этом абсолютно собрана, с потрясающим чувством ритма и колоссальной энергетикой, которой поначалу от нее наверное не всегда ожидаешь. А главное – она постоянно и очень внимательно слушает партнеров, что в свободной импровизации priceless.

Алина много экспериментирует с народной музыкой, поэтому ее манера очень гибкая – и прекрасно адаптируется к еврейско-испанскому репертуару. Кроме того,  как она сама сказала на одном из последних концертов «мне всегда была близка еврейская тематика – посмотрите на меня» – и элегантно повернулась в профиль   Мне очень нравится версия сефардского «хита» Morenika, которую Алина сделала со своим ансамблем Jazzmobile – наш вариант вы сможете послушать на концерте в Клубе Козлова. Еще Алина абсолютна открыта новым идеям и экспериментам, что, согласитесь, в нашей джазовой среде не самое распространенное явление. Далеко не всякого музыканта можно пригласить в полностью импровизационный проект, когда музыка создается прямо на сцене, не будучи ограничена внешними рамками стиля или жанра – да еще чтобы он (музыкант) относился к происходящему именно как к музыке, а не досужей развлекухе типа «делай что хочешь». Вот Алина как раз умеет видеть музыку во всем – на мой взгляд, это очень важно.

В чем необыкновенность, самобытность Анастасии Глазковой, в чем ее "мистика"? Как была выбрана и составлена ее часть программы?

С Настей история вышла интересная – наше сотрудничество всем обязано соцсетям. Стыдно признаться, но я её до прошлого декабря (сейчас меня начнут убивать) практически не слышал – пару раз на джемах в Эссе. Но, безусловно, знал, что она крута. Познакомились мы в фейсбуке на почве шуток в одном из постов Владимира Нестеренко – и, собственно, дальнейшее общение сводилось по сути исключительно к юмористическому пинг-понгу на чьей-нибудь чужой странице. А на мой взгляд, способность взаимно шутить очень важна для творческого процесса, если не сказать – незаменима. И в итоге это действительно сработало.

Когда в декабре 2014го я срочно искал певицу для программы берлинского кабаре, перед глазами проплыли Настины образы из инстаграмма, и меня осенило, что да – вот это оно. И действительно – Настя с радостью ухватилась за идею, в минимальные сроки освоила материал – с шутками-прибаутками, - и мы сыграли, без ложной скромности, замечательный концерт. Надо сказать, что Настя не просто музыкант – в музыке она артист, художник и поэт – и ее тяга к театру потрясающим образом проявляется именно в нашей программе – Настя играет все песни от начала до конца, полностью вживается в образ, сливается с текстом, с содержанием. И при этом – абсолютная требовательность к форме, к деталям, к музыкальности – от себя и от партнеров. И тоже – как и в случае с Алиной – открытость к экспериментам, к нестандартному звучанию – НО – только когда это оправдано общей концепцией, динамикой, формой, что есть ни что иное, как признак отменного вкуса.

Лично для меня сотрудничество и с Настей, и с Алиной – это такой большой урок профессионализма и внимательного отношения к музыке.

Пару слов хотелось бы сказать о самой программе берлинского кабаре 1920-х. Когда мне поступило предложение от проекта Эшколот (которому – и лично Семену Парижскому – я крайне признателен) , и я стал слушать оригинальные записи, поначалу было ощущение, что это совсем не мое, и я не знаю, что с этим делать. Но покопавшись внимательнее в материале и слегка абстрагировавшись от гипертеатральной, утрированной манеры исполнения, нам удалось найти свою дорогу внутри этой музыки, и неожиданно ощутить ее актуальность и в нынешние времена. Берлинское кабаре времен Веймарской республики в Германии перед приходом Гитлера – это особый жанр, в котором содержание песен (или, скорее, номеров в постановках) имело колоссальное значение – как правило, тексты наполнены довольно жестким юмором, сарказмом, острой социальностью, что весьма соответствовало общей социально-политической ситуации в Германии перед приходом фашизма. Плюс ко всему, большое количество авторов и исполнителей имели еврейское происхождение (а в случае с нашей программой – оба композитора – и Фридрих Холлендер, и Миша Шполянский, были евреями) – и многие из них спустя несколько лет были уничтожены в лагерях или бежали. Холлендер и Шполянский успели уехать, и стали известными композиторами в США и Англии – в мюзиклах и кино. Но в первую очередь, произведения Холлендера и Шполянского – это очень хорошая музыка. Вы сможете сами в этом убедиться 21 апреля в Клубе Козлова.

Почему этот проект интересен пианисту и композитору Григорию Сандомирскому? Что нового Вы открываете для себя в общении с вокалистками? Каким Вы видите развитие этого проекта?

Для моего ансамбля сотрудничество с такими прекрасными музыкантами, как Настя и Алина – это безусловно возможность открыть для себя новые звучания, новый взгляд на материал, новую музыку, в конце концов. Это во многом взгляд на себя со стороны – повторюсь, обе певицы предельно профессиональны и требовательны – знаете, для нас, свободных импровизаторов, это порой огого как полезно. Что касается развития, то тут пока говорить сложно – мы лишь в начале пути, по сути. Поживем – увидим.